«Стратегия 2030»: предложения
Экономика знаний или отсутствие перспектив
20.02.2015День без барьеров
12.03.2015
Было бы очень легко и абсолютно несправедливо критиковать и рассматривать в целом стратегию «Татарстан-2030» с позиции текущих кризисных явлений. Будучи концепцией долгосрочного развития, стратегия ориентирована в первую очередь на посткризисный период, который, по всей вероятности, через какое-то количество лет должен наступить. Период выхода из кризиса может скорректировать временные ориентиры стратегии, но, так или иначе, поставленные цели и предлагаемые решения следует рассматривать именно в контексте долгосрочных перспектив развития нашей республики, а не в контексте текущего кризиса.
Концентрируясь на критических замечаниях, мы в то же время считаем, что фундаментальные моменты стратегии выделены верно и могут считаться главными стратегическими императивами развития нашей республики (несмотря на ряд серьезных вопросов к механизмам достижения соответствующих целей). Это, во-первых, сфокусированность на человеке как на высшей ценности, признание человеческого капитала в качестве главного элемента развития. А во-вторых, развитие инновационной «умной экономики» как залога глобального лидерства Республики Татарстан при реалистичном подходе относительно необходимости качественного развития и модернизации нефтехимической отрасли.
Теперь о тех аспектах, которые вызывают вопросы.
Агломерации
Одной из основ стратегии стало выделение трех экономических зон, формирующихся вокруг трех городских агломераций: Казанской, Камской и Альметьевской. Эти три экономические зоны занимают всю территорию республики, а каждая агломерация включает в себя несколько городов и территорию всех муниципальных районов вокруг них.
Во-первых, на наш взгляд, следует провести более четкую грань между городским и сельским населением. Непонятно, почему в состав агломераций включаются обширные территории муниципальных районов. Если сельские жители заняты в сельском хозяйстве или на других работах в своем населенном пункте, то устойчивые трудовые связи с городом отсутствуют.
Во-вторых, следует уделить гораздо большее внимание выделению татарстанских городских агломераций как таковых. В постсоветских реалиях это понятие абстрактное, базирующееся на простом подходе «два крупных города стоят рядом — чем не агломерация?» На самом же деле простое скопление городов еще не признак существования городской агломерации. Это необходимое, но не достаточное условие. Агломерация объединяет те или иные населенные пункты в единую систему не только территориально, но и качественно, в первую очередь в разрезе трудовых связей.
В случае с полицентрическими агломерациями вроде Камской или Альметьевской это становится еще более актуальным. В США, например, отдельные графства (аналоги районов в Республике Татарстан) считаются входящими в состав агломерации (так называемых «метрополитенских ареалов», Metropolitan Statistical Areas), если как минимум 25% занятых из числа жителей данного графства работают в пределах центрального графства MSA или, наоборот, 25% рабочих мест в пределах данного графства занято жителями центральных графств. В Европейском союзе, согласно официальным определениям службы «Евростат», крупные городские зоны (Larger urban zones, LUZ) выделяются по аналогичному критерию, при этом порог составляет 15%.
Что если, к примеру, Нижнекамск и Набережные Челны — города вполне самодостаточные в плане обмена трудовых ресурсов и их жители работают преимущественно в них самих? В таком случае вложения в искусственное развитие связей, в частности, в строительство дополнительной инфраструктуры, могут оказаться необоснованными.
Чтобы установить степень связности городов, нужно, во-первых, обратиться к иностранному опыту выделения агломераций. А во-вторых, на этой основе провести серьезные исследования связности татарстанских городов и прочих поселений на основе обширной статистической базы. Этот этап совершенно необходим, ведь развитие уже существующей агломерации и конструирование новой там, где ее нет, — совершенно разные задачи, требующие разных подходов.
Есть предположение (подтвердить или опровергнуть его могут только исследования), что Казанская агломерация уже сформировалась, а Камская и Альметьевская — это еще только перспективные агломерации. И отдельный вопрос — надо ли их формировать. Особенно это касается «формирующейся Альметьевской агломерации», поскольку имеются серьезные сомнения как в том, что там уже что-то формируется, так и в том, что искусственно конструировать городскую агломерацию на юго-востоке республики более целесообразно, чем заниматься развитием имеющихся там городских центров по отдельности (безусловно, создавая инфраструктурные условия для взаимодействия отдельных городов).
Таким образом, наш вопрос касается самой целесообразности выделения в Татарстане трех экономических зон вокруг трех «агломераций», на основе которых и производится стратегическое планирование развития республики в территориальном разрезе. На наш взгляд, целесообразно говорить о двух (или трех) городских агломерациях в куда более узких и статистически подтвержденных (либо перспективно обоснованных) границах, отдельно — о сельской местности, отдельно — о городах за пределами крупнейших городских агломераций.
При этом отметим, что инициативы межагломерационного развития, в частности, развитие транспортного сообщения и уменьшение экономического расстояния между тремя выделенными авторами стратегии перспективными городскими агломерациями с фактическим формированием Волго-Камского метрополиса, на наш взгляд, выглядят обоснованными и необходимыми.
Второй, частный момент касается ключевого вопроса об инфраструктурном развитии городских агломераций, в данном случае — крупнейшей и фактически моноцентрической городской агломерации Казани. В условиях роста пригородной зоны нашей столицы и возникновения ряда городов-спутников, в которых имеются собственные места приложения труда (Иннополис и пр.), что в целом соответствует мировым тенденциям, важно развивать скоростной общественный транспорт. В этих условиях развитие сети скоростного трамвая с привлечением европейского опыта в организации его движения — вещь куда более важная, чем предлагаемое стратегией еще большее расширение сети автодорог.
Инновационные кластеры
В рамках стратегии кластерного развития экономики республики выделены 10 инновационных кластеров «умной экономики», которые станут основой лидерства и конкурентоспособности Республики Татарстан в будущем. В основе развития инновационных кластеров «умной экономики», по словам авторов стратегии, будет создание «современных предприятий и проектов». И здесь наш главный вопрос касается самого подхода к развитию инновационных кластеров в экономике.
В каких условиях формируется инновационный кластер? Он не возникает по отмашке государства вокруг нескольких предприятий-лидеров. Для этого нужны два совершенно иных фактора: научный центр и комфортная для предпринимательства среда вокруг него. В научном центре исследователями в сфере фундаментальной науки генерируются базовые открытия и инновации, а возникающие вокруг него при наличии соответствующей среды предприятия коммерциализируют эти разработки, это и есть инновационный кластер. Разработки на основе искусственного интеллекта, биотехнологии, IT-инновации, новые материалы — в основе всех этих перспективных коммерческих продуктов лежат фундаментальные научные исследования, и уже результаты этих фундаментальных исследований являются основой инновационных разработок в коммерческих предприятиях кластера.
Между тем в части высшего образования стратегия предполагает первоочередную ориентацию на подготовку высококвалифицированных специалистов для инновационных предприятий по востребованным в «умной экономике» специальностям. То есть специалистов для работы на втором или третьем этапах производственной цепочки инновационного кластера — на этапах, когда уже произведенные фундаментальные открытия коммерциализируются инновационными предприятиями (в том числе в результате собственных более прикладных оригинальных разработок, но опять же на базе результатов фундаментальных исследований). Сами по себе эти меры верны, без таких специалистов действительно не обойтись.
Но удивляет отсутствие внимания к обеспечению базы — фундаментальной науки. Без этого планы по созданию инновационных кластеров «умной экономики» рискуют остаться декларацией о намерениях, поскольку не будут обеспечены ключевым для инновационных предприятий ресурсом — результатами фундаментальных исследований.
Какие задачи, на наш взгляд, могут быть поставлены в стратегии развития фундаментальной науки в Татарстане?
- Определение приоритетных направлений развития фундаментальной науки в условиях ограниченности ресурсов и в связи с обеспечением базы для развития выделенных 10 инновационных кластеров.
- Определение операторов опережающего развития фундаментальной науки (конкретные институты, факультеты, лаборатории).
- Полномасштабная интеграция татарстанского научного сообщества в международное научное сообщество: как в разрезе коммуникаций, совместных проектов и существования в едином (англоязычном) научно-информационном поле, так и в разрезе подходов к исследованиям и организации работы.
- Приоритет роста инвестиций в научную сферу: в разрезе материально-технического обеспечения исследовательской деятельности и в разрезе уровня компенсаций и условий работы исследователей в сфере фундаментальной науки (утечка мозгов в этой сфере изначально ставит крест на развитии инновационных отраслей в республике).
- Определение конкретных механизмов взаимодействия научных центров и инновационных предприятий в рамках кластеров «умной экономики».
Второй принципиальный момент для развития инновационных кластеров — создание максимально благоприятной среды для развития предпринимательства — выходит далеко за рамки вопросов о развитии «умной экономики» и находится в основе эффективности развития нашей экономики в целом, обеспечения глобального экономического лидерства Республики Татарстан. Несмотря на это в стратегии явно недостаточно проработаны вопросы улучшения условий ведения бизнеса.
В отличие от большинства других инициатив стратегии, именно в разделе «Экосистема предпринимательства» полностью отсутствует анализ вызовов (то есть проблем для развития предпринимательства в Татарстане). Не выглядит проработанным и раздел «Задачи», в котором первым пунктом указано «стимулирование субъектов предпринимательства к расширению рыночной доли и повышению эффективности бизнеса» (то есть то, на что любой предприниматель ориентирован по определению), и только последним пунктом выделяется, пожалуй, ключевая задача — повышение доступности финансовых ресурсов. Для ее решения предлагается набор мер от участия в федеральных программах поддержки (которые в случае с малым и средним бизнесом зачастую показывают низкую эффективность работы) до ряда других достаточно общих предложений. В целом же раздел, касающийся улучшения условий для развития бизнеса (в первую очередь малого и среднего), производит впечатление наименее проработанного.
Создание наилучших условий для развития частной инициативы является одной из ключевых задач для качественного развития экономики республики. На наш взгляд, этому разделу стратегии должно быть уделено гораздо большее внимание, причем выработка задач и, что еще более актуально, анализ вызовов должны происходить совместно с предпринимательским сообществом республики, которое, судя по публикации недавних антикризисных предложений, обладает определенной степенью координации и способностью формулировать консолидированный взгляд на проблемы.
В целом долгосрочные и конкретно определенные ориентиры развития, безусловно, необходимы любому региону, государству, территории. Широкое общественное и экспертное обсуждение может позволить наилучшим образом доработать стратегию развития «Татарстан-2030», конкретизировать и верно акцентировать цели, внести необходимые коррективы в механизмы их достижения. Максимально качественная стратегия долгосрочного развития республики и планомерная реализация заложенных в ней принципов позволит достигнуть наших главных и общих целей — достойного места и конкурентоспособности Республики Татарстан в глобализированном мире, стандартов качества жизни, характерных для «первого мира».
Артур Хазиев, Ренат Темиргалеев (агломерации), Тимур Мяльдзин (инновационные кластеры)
