CBA в экологической политике: ВОЗ реабилитирует ДДТ?

В 2011 г. Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ) опубликовала 16-страничный доклад, в котором в весьма осторожных выражениях высказала сомнение в экологическом вреде инсектицида ДДТ. В частности, в докладе говорится, что «ДДТ имеет низкий токсичный эффект при кожном контакте людей с веществом, но беспокойство вызывает способность ДДТ накапливаться в окружающей среде и организмах». В докладе также имеется ссылка на работу совместной комиссии ФАО/ВОЗ, которая в 2000 г., обобщая большой массив исследований, пришла к выводу, «что, несмотря на результаты лабораторных опытов на животных, не существуют надежных эпидемиологических данных, свидетельствующих о таком же воздействии ДДТ на людей». Это заявление ВОЗ была сделано в ответ на Стокгольмскую конвенцию о стойких органических загрязнителях (СОЗ), которая вступила в силу в 2004 г. Конвенция запретила производство и использование двенадцати химических веществ из списка СОЗ. В отношении ДДТ конвенция не запрещает производство этого вещества, но требует серьезного ограничения использования ДДТ в сельском хозяйстве и для санитарных нужд. Обеспокоенность ВОЗ связана с тем, что эти ограничения происходят на фоне ухудшения эпидемиологической ситуации во многих странах мира.

Заявление ВОЗ – весьма примечательное событие, так как ДДТ послужил «триггером» для появления современной экологической политики в США, Европе и СССР. В 1962 г. была опубликована книга американского микробиолога Рейчел Карсон «Безмолвная Весна», в которой она представила свои данные о широком распространении ДДТ в живой природе, включая водные и сухопутные организмы. Это было шокирующим открытием, так как ДДТ, бесцветное кристаллическое вещество без вкуса и запаха, использовалось только на сельскохозяйственных угодьях для борьбы с вредителями-насекомыми, и никто не мог представить, что это вещество окажется таким стойким и быстро распространяющимся в природной среде по пищевым цепочкам. В частности, Рейчел Карсон обнаружила ДДТ в значительных количествах в скорлупе яиц белоголового орлана, национального символа США. Появление первых экологических законов в 1960-х гг. и агентства по охране окружающей среды (EPA) в 1970 г. в США было непосредственной реакцией общественности на публикацию книги Карсон. В 1972 г. последовало запрещение использования ДДТ на территории США. В течение 1970-х гг. большинство развитых стран ввели запреты на использование ДДТ. В СССР запрет на использование ДДТ также был введен в начале 1970-х гг. (но книга Карсон никогда не публиковалась в нашей стране).

Это гонение на ДДТ представляется крайне неоднозначным. Вещество было синтезировано австрийским химиком в 1870-х гг. и переоткрыто американскими учеными в составе специальной группы во время Второй мировой войны. Основной целью группы был поиск научных открытий, которые по каким-то причинам оказались невостребованными в мирное время. ДДТ оказался удачной находкой, так как американский флот и другие военные подразделения несли большие потери (до 400.000 человек в год) от эпидемий малярии и других тропических болезней. Впервые ДДТ был опробован на гражданском населении при освобождении Неаполя американскими войсками. В городе свирепствовала эпидемия тифа и войска не осмеливались в него входить, хотя немецкие части его уже покинули. Был сделан запрос в генеральный штаб США, и оттуда последовало разрешение обработать население города новым веществом ДДТ. Эффект был впечатляющий, с эпидемией тифа справились за две недели. Заметим, что население обрабатывалось путем опрыскивания большим количеством ДДТ. Нет никаких данных, что кто-то из сотен тысяч обработанных ДДТ пострадал от этой процедуры – напротив, ДДТ спас многие жизни.

После войны ДДТ стали с успехом использовать для борьбы с малярией в странах Африки и Азии. Им, прежде всего, обрабатывались болота и водоемы как рассадники комаров-переносчиков малярии и различных лихорадок. ВОЗ была инициатором проведения глобальной анти-малярийной кампании с использованием ДДТ с 1950 по 1969 гг. В результате 24 страны были сертифицированы как свободные от угрозы малярии. Однако в 1970-е и 1980-е гг. международная поддержка таких программ резко снизилась, в том числе по экологическим соображениям. К 2008 г. только 12 стран мира продолжали использовать ДДТ.

В последние 20 лет отмечается рост числа заболеваемости и географического распространения тропической лихорадки (денге) и геморрагической лихорадки (тяжелой денге). В 1980-х и 1990-х гг. наблюдалась интенсификация заболевания в глобальных масштабах. В Азии эпидемии распространились из юго-восточных стран на запад в Индию, Шри-Ланку, Мальдивы и Пакистан, и на восток – в Китай. Исключениями были малые островные государства и территории в Тихом Океане (Палау, Новая Каледония, Таити, Острова Кука). В Южной Америке благодаря проведению масштабных программ по борьбе с малярией в 1950-е и 1960-е гг. лихорадка стала редким явлением, но в начале 1970-х гг. программы были свернуты, и к 1990-м гг. A. aegypti (вид комаров-переносчиков вируса) фактически распространился в границах прежнего ареала. До 1980-х гг. случаи эпидемии тропической лихорадки в Африке были практически не известны. Но затем эпидемии всех разновидностей лихорадки появились в странах Восточной и Западной Африки. На ближнем Востоке эпидемии появились в 1990-е гг., особенно, сильные эпидемии наблюдались в Джибути в 1991 г. и Саудовской Аравии в 1994 г. (впервые за 50 лет). Историческая динамика заболеваемости малярией была сходной с тропической лихорадкой, но в отличие от денге в 2000-е гг. заболеваемость малярией сократилась на 17% глобально, а в Африке – на 33%.

Некоторые авторы считают, что глобальное потепление климата могло вызвать распространение заболеваний. В Эфиопии случаи заболеваемости малярией определенно увеличились с 1988 г. для высот выше 1.900 м. Установлена значительная корреляция между заболеваемостью и минимальными температурами. Но авторы не исключают, что возможное влияние на выраженность тренда могло оказать резкое сокращение использования ДДТ для обработки жилищ в середине 1980-х гг. Похожие результаты были получены в работах о связи заболеваемости малярии с изменением режима температур (иногда и осадков) для высокогорных районов Кении, Уганды и Пакистана.

Тяжелая денге признается одной из ведущих причин тяжелого заболевания и смерти среди детей и взрослых в некоторых азиатских и латиноамериканских странах. По различным оценкам, ежегодно происходит около 100 млн случаев тропической лихорадки и несколько сотен тысяч случаев тяжелой формы денге. По оценкам ВОЗ, заболеваемость малярией достигает 300-500 млн человек в год. В 2010 г. было зафиксировано 655 тыс. смертей от малярии, 86% из которых – дети до 5 лет. Большинство смертей случились в Африке (98%).

По оценкам ВОЗ, в 2015 г. на контроль и борьбу с малярией было потрачено 2,9 млрд долл. США. Оценка глобальной стоимости эпидемий лихорадки денге – 8,9 млрд долл. США в 2013 г. Альтернативная оценка для денге достигает 12,85 млрд долл. США (в 2010 г.), в том числе прямые затраты на медицинское обслуживание – 4,7 млрд долл. США, потеря продуктивности составляла 6,6 млрд, потери в экономическом развитии из-за сокращения трудовых ресурсов – 1,9 млрд. В глобальном масштабе экономическая стоимость эпидемий лихорадки денге имеет крайне незначительное воздействие на мировую экономику (0,016% ВМП), но для многих бедных тропических стран цена намного выше и может достигать от 1% (Вьетнам) до 6% (Сомали) ВВП (данные для 2010 г.).

Наиболее эффективным способом борьбы с многими тропическими болезнями остается обработка инсектицидами ДДТ водных объектов, которые являются местообитаниями личинок малярийных и других видов комаров. Такие обработки, как правило, проводились координированно с привлечением военизированных подразделений, что требовало значительных затрат. Программы доказали свою высокую эффективность, и во многих районах после того как угроза заболевания была ликвидирована они переставали финансироваться – сразу после достижения положительных результатов. Например, на Кубе такие программы были реализованы в начале 1980-х гг., но после прекращения их финансирования быстро произошло восстановление ареала комара A. aegypti, что привело к масштабной эпидемии лихорадки в 1997 г.

Тропические патогены попадают в Российскую Федерацию только завозным путем. Случаи завозных инфекций регистрируются ежегодно, преобладают при этом малярия и лихорадка денге, актуальные для стран с жарким влажным климатом. Случаи лихорадки денге зарегистрированы в 22 субъектах Российской Федерации в 2015 г. и в 27 субъектах в 2016 г. Всего в 2015-2016 гг. выявлено 256 случаев этой инфекции, 107 из которых (41,8%) завезены из Таиланда, 54 – из Вьетнама и 44 – из Индонезии. Лихорадка денге регистрировалась также у вернувшихся из стран Африки (Ангола), Индии, Доминиканской Республики, Мальдивских островов, Шри-Ланки и некоторых других государств. Наибольшее количество заболевших выявлено в г. Москве (49 случаев в 2015 г. и 36 случаев – в 2016 г.), г. Санкт-Петербурге (14 случаев в 2015 г. и 6 случаев – в 2016 г.), Новосибирской области (6 случаев в 2015 г. и 14 случаев – в 2016 г.). Приграничный туризм и трансграничная трудовая миграция служат основными факторами риска завоза опасных инфекционных болезней в регионы Сибири и Дальнего Востока. Все случаи завозных эпидемических очагов лихорадки денге не представляют риск местной передачи возбудителя в связи с отсутствием эффективного переносчика – комара Aedes albopictus. Такая опасность может быть актуальной только на черноморском побережье Кавказа. В ходе энтомологических исследований в 2001-2007 и 2011-2014 гг. на нескольких участках в районе Туапсе и Сочи были отмечены находки комаров Ae. aegypti и Ae. Albopictus.

История с запретом ДДТ может стать показательной для всей международной экологической политики. Очевидно, что основой принятия решений по отношению к любой экологической угрозе должна быть не просто оценка возможных нежелательных последствий, а соотношения пользы и потерь – то, что называется Cost-Benefit Analysis (CBA). Применительно к ДДТ, все возможные экологические издержки, связанные с использованием этого вещества в сельском хозяйстве (Cost), намного уступают той пользе (Benefit), которая была результатом глобальной борьбы с малярией и другими тропическими болезнями.

Под ред.: Н.М. Дронин